Специально не пишу английское название отеля, так как последнее слово в названии отеля, по-русски, абсолютно точно обозначает его назначение. Бич, в старорусском языке означало наказание.
Приезжать в отель лучше ночью, тогда не видны кучи мусора окружающие отель, полуразвалившиеся хижины местных жителей, забор с колючей проволокой, отгораживающей территорию отеля от судоремонтной конторы, которая изредка оглушает окрестности кувалдным боем о борт пустой баржи.
Приветливые глаза индуской национальности, за стойкой регистрации в отеле, жалостно смотрят на вас с глубоким сочувствием.
Открывая дверь в свой номер не пугайтесь, вы не попали в музей давно бывшей в употреблении мебели, просто хозяин отеля хочет вас окунуть в экзотический быт древней арабской культуры. Не пытайтесь с легкостью открыть двери шкафа , вы можете надорваться или того хуже получить занозу. Тусклый свет бережно скрывает куски облупившейся краски и следы чужого насморка.
Утро. Радостное разноголосье пернатых побирушек , громко приветствует восходящие солнце, предвкушая сытные объедки от туристов. Отель порадует вас постоянным однообразием меню: завтрака, обеда и ужина - которые вы заранее оплатили , а в качестве подарка плешивое стадо худющих кошек, окружающее вас во время приема пищи, готова разделить с вами свой букет болячек.
Если вам, все же, удалось впихнуть в себя завтрак, поспешите к морю пока ваши товарищи по несчастью не захватили оставшиеся в целостности лежаки. Тяжелые воспоминания о советских курортах на берегах Черного моря, заставляют набрасывать на лежаки кучу полотенец , чтобы обозначить свое право собственности на солнечные ванны в течении всего дня.
Захватив лежак, вы с наслаждением будете наблюдать как стайка рыбацких лодок, с гордостью дефилирует мимо вас, перевозя кучу сетей и корзин , с надежной вернуться к вечеру с уловом.
Мясные рыбаки, уходя в море, поднимают себе настроение видом обнаженных женских тел, а отсутствие в Эмиратах стриптиза заставляет их обветренные лица расплываться в блаженной улыбке.
Полдень. Солнце поднимается над горизонтом и из-за забора, гонимое освежающим ветерком, кружась , вываливается облако цементной пыли с расположенного по близости заводика. Заунывный голос муэдзина, усиленный мощными динамиками, призывает вас к молитве. Рядом с отелем много мечетей и какофония поющих голосов, перебивает слабое карканье ворон. На солнце жарко и хочется в тенёк, в теньке холодно и хочется закутаться в полотенце. Время обеда, но воспоминания о завтраке большого желания есть не вызывает.
К обеду на территорию отеля подтягиваются «белые люди», местные арабы в белых одеждах и верблюжьей веревкой на голове. Это местная элита пришла получить свою долю стриптиза и вкусить пивка. Если время обеда приходиться на пятницу, то к этому времени стайки разноязычных группок с большими баулами просачиваются на территорию отеля и сгоняя с лежаков постояльцев захватывают пляж и маленький бассейн. Пятница это арабское воскресенье , когда измученные жарой арабы , индусы и прочая челядь стремиться к воде.
Независимо от выходного дня «мужи» тоже подтягиваются в тенёк, что бы распить бутылочку, вторую халявной виски или водки. Мужи это особый вид постояльцев отеля, который гонимый женами, с понурым видом , приехал неизвестно куда и зачем. Проблема у них одна - как быстро вылечить похмелье. Они создают незабываемый антураж придорожного кабака с бессмысленно слоняющимися и извергающими перегар тенями.
Вечер. Солнце садиться и с последними лучами, на маленькую территорию отеля, каждый день, высаживается десант краболовов. Краболовы –это постояльцы других отелей, прибывшие на автобусах в поисках легко вечернего развлечения в мутных водах отмелей.
Они по-свойски захватывают все, на чем можно сидеть, в ожидании когда «хрюкнет» мотор утлой лодчонки. Мужская половина краболовов зависает вместе с «тенями» над барной стойкой. «Все включено», значит все и надо выпить.
Мотор «хрюкнул» и с весёлым смехом краболовы растворяются в ночи.
Это не конец, а только прелюдия. Они вернуться и тогда, начнётся праздник алчности с делёжкой одного краба на десятерых и бойкой борьбой у шведского стола , накрытого на постояльцев только одного отеля без учёта присутствия краболовов.
В отеле только два достоинства: наличие моря и солнца, хотя на Аравийском полуострове этого добра предостаточно и в других местах.
Angliš ko vieš buč io pavadinimo konkreč iai neraš au, nes paskutinis ž odis vieš buč io pavadinime rusų kalba visiš kai tiksliai nurodo jo paskirtį . Paplū dimys, seną ja rusų kalba reiš kė bausmę .
Į vieš butį geriau ateiti naktį , tada nesimato aplink vieš butį supanč ios š iukš lių krū vos, apgriuvusių vietinių gyventojų trobesių , tvoros su spygliuota viela, kuri skiria vieš butį nuo laivų remonto biuro, kuri retkarč iais apkurtina. apylinkes su plaktuku mū š is prieš tuš č ios barž os š oną .
Draugiš kos induistų akys už vieš buč io registratū ros gailiai ž iū ri į jus su gilia už uojauta.
Kai atidarote savo kambario duris, neiš sigą skite, jū s neatsidū rė te naudotų baldų muziejuje, tiesiog vieš buč io savininkas nori jus pasinerti į egzotiš ką senovė s arabų kultū ros gyvenimą . Nesistenkite lengvai atidaryti spintelė s durelių , galite persitempti arba dar blogiau gauti atplaiš as. Blausi š viesa atsargiai paslepia nusilupusių daž ų gabalė lius ir svetimo š alč io pė dsakus.
Rytas. Dž iaugsminga plunksnuotų elgetų nesantaika, garsiai pasitinka tekanč ią saulę , laukdama soč ių turistų likuč ių . Vieš butis dž iugins nuolatine valgiaraš č io monotonija: pusryč iai, pietū s ir vakarienė – sumokė jote iš anksto, o kaip dovaną valgio metu jus supanti plikų liesų kač ių banda pasiruoš usi su jumis pasidalinti savo ž aizdų puokš te. .
Jei vis dė lto pavyko susigrū sti pusryč ius, skubė kite prie jū ros, kol nelaimė s bendraž ygiai neuž fiksuos nepaliestus gultus. Sunkū s prisiminimai apie sovietinius kurortus prie Juodosios jū ros pakrantė je verč ia ant gultų už mesti krū vą rankš luosč ių , kad parodytumė te, ar jums priklauso saulė s deginimasis visą dieną .
Atsigulę į gultą galė site stebė ti iš didž iai praplaukiantį ž vejų laivų bū rį , neš antį krū vą tinklų ir krepš ių , o vakare patikimai grį š ite su laimikiu.
Mė sos ž vejai, eidami į jū rą , dž iugina nuogus moteriš kus kū nus, o striptizo nebuvimas Emyratuose priverč ia jų veidą nusiš ypsoti palaiminga š ypsena.
Vidurdienis. Saulė pakyla virš horizonto ir iš už tvoros, gaivaus vė jelio varoma, besisukdama, iš š alia esanč ios gamyklos iš krenta cemento dulkių debesis. Liū dnas muezzino balsas, sustiprintas galingų garsiakalbių , kvieč ia melstis. Netoli vieš buč io yra daug meč eč ių ir dainuojanč ių balsų kakofonija, kurią pertraukia silpnas varnų kaukimas. Saulė je karš ta ir norisi bū ti pavė syje, š alta pavė syje ir norisi į sisupti į rankš luostį . Pietų metas, bet prisiminimas apie pusryč ius didelio noro valgyti nesukelia.
Iki pietų į vieš buč io teritoriją iš tempti „baltieji“, vietiniai arabai baltais drabuž iais ir kupranugario virve ant galvų . Tai vietinis elitas, kuris atė jo gauti nemaž ą dalį striptizo ir alaus. Jei pietų metas patenka į penktadienį , tai iki to laiko į vieš buč io teritoriją prasiskverbia daugybė daugiakalbių grupių su dideliais bagaž iniais ir, iš varydami sveč ius nuo gultų , už fiksuoja paplū dimį ir nedidelį baseiną . Penktadienis yra arabiš kas sekmadienis, kai karš č io nualinti arabai, induistai ir kiti namų ū kiai siekia vandens.
Nepriklausomai nuo laisvos dienos, „vyrai“ taip pat traukia į pavė sį iš gerti butelio, antro nemokamo viskio ar degtinė s. Muzhi – tai ypatinga vieš buč io sveč ių rū š is, kurie, ž monų vedami, nuskriaustu ž vilgsniu atvyko pas než inia kur ir kodė l. Jie turi vieną problemą – kaip greitai iš gydyti pagirias. Jie sukuria nepamirš tamą pakelė s smuklė s aplinką su š eš ė liais, be tikslo klaidž iojanč iais ir sklindanč iais dū mais.
Vakaras. Saulė leidž iasi ir su paskutiniais spinduliais nedidelė je vieš buč io teritorijoje kasdien iš laipinamas krabų ž vejų desantas. Krabų ž vejai – kiti vieš buč io sveč iai, atvykę autobusu ieš koti lengvos vakaro pramogos drumzlinuose seklumos vandenyse.
Jie savaip fiksuoja viską , ant ko galima atsisė sti ir laukti, kol „susirgs“ trapios valties variklis. Vyriš koji krabų ž vejų pusė kabo kartu su „š eš ė liais“ virš baro. „Viskas į skaič iuota“ reiš kia viską ir reikia gerti.
Variklis „sumurmė jo“ ir linksmai juokdamiesi krabų ž vejai iš tirpsta naktyje.
Tai ne pabaiga, o tik preliudija. Jie sugrį š , o tada prasidė s godumo puota vieno krabo padalijimu į deš imt ir gyva kova bufete, skirtame tik vieno vieš buč io sveč iams, neatsiž velgiant į krabų ž vejų buvimą .
Vieš butis turi tik du privalumus: jū ros ir saulė s buvimą , nors Arabijos pusiasalyje š io gė rio apstu ir kitose vietose.